Стыдно у кого видно? А у кого не видно, то и не стыдно?
Это рассказ не о поступках, а о чувствах. О тех, которые не помещаются в детское тело, не находят слов и остаются внутри — тяжёлым комком, тянущим в животе. Здесь — утрата, зависть, желание быть как все, попытка взять что-то себе, и невозможность удержать это. Но больше всего рассказ о том, как тяжело ребёнку со своими чувствами. И о том, как сильно ему нужен кто-то, кто скажет: «Я тебя вижу. Я рядом. Ты не один».
⸻
Иногда кажется, что настоящее волшебство случается только один раз — когда ты ещё маленький, когда совсем не ждёшь, и когда вдруг становится видно, что ты есть. Не просто как часть семьи, или как кто-то среди других детей, а ты — такой один, со всеми своими переживаниями.
В тот Новый год мама сказала, что они идут в гости к соседям. И только потом она поняла, что это был праздник, устроенный специально для неё. Дед Мороз и Снегурочка пришли не в детский сад, не в актовый зал, а прямо туда, где была она! Она рассказывала стихи, улыбалась, хлопала в ладоши — старалась изо всех сил, словно оправдывая невероятный подарок. И… получила еще один подарок!
Нет, это был не просто подарок — это было чудо! Кукла в коробке, с множеством настоящих одежек! Она была красивее всех кукол, которых она когда-либо видела. Великолепная, настоящая, волшебная! О такой она даже не позволяла себе мечтать.
В ту ночь она уснула, прижав её к себе, как нечто невозможное и хрупкое. Как доказательство того, что чудо случилось именно с ней.
На следующее утро она взяла её с собой в детский сад. Не для того, чтобы хвастаться, а чтобы не быть с этим счастьем одной. Ей хотелось, чтобы радость стала общей, чтобы другие тоже увидели, как это — когда мечта вдруг осуществляется. Вечером она уложила куклу в кроватку в игровой комнате — пусть поспит, она ведь устала за день. А утром…
Там, где она ее оставила, куклы не оказалось.
Она исчезла. Просто — её нигде не было. Ни в кроватке. Ни рядом. Как будто кукла была сном. Воздух звенел произошедшим, а место, где кукла спала, было пустым и холодным. Сначала она стояла, не понимая. Потом искала — глазами, руками, почти вслепую. Заглядывала под кровати, открывала шкафчики, спрашивала, надеялась, что взрослые все исправят… Но никто не смог помочь. Ни воспитатели. Ни мама. Они не поняли, что это за потеря. Пожурили за неосмотрительность — и забыли. А она, конечно, поняла: сама виновата.
Всё, что было восторгом, рухнуло. И стало горем. Настоящим. Без слов. Осталась только крошечная кофточка. Как будто сердце вытащили, а пуговицу от него оставили на память — чтобы напоминала о ее горе и боли.
Может быть, именно тогда она впервые ощутила, что кто-то может взять у тебя самое дорогое — и никто не скажет, что так нельзя. А если другим можно, может быть, можно и ей?..
⸻
Спустя какое-то время ей достались ёлочные игрушки от бабушки с дедушкой. Не новые. Те самые — знакомые с рождения. Те, которыми они вместе наряжали ёлку перед каждым Новым годом. Каждая игрушка была как живая: помнила тепло рук, сказки, запах их квартиры. И теперь они были у неё. Как будто ей доверили любовь. Как будто сказали: «Это твоё. Мы тебя любим. Мы верим, что ты сможешь позаботиться о нашей любви».
В этом году она наряжала ёлку особенно осторожно, будто гладила эти игрушки, разговаривала через них с дедушкой и бабушкой. Ёлка сияла, как сказочная. Это было её волшебство. Её сокровище. Кусочек ее мира, где есть любовь, тепло и чудо.
Когда ёлка упала, она не сразу поняла. Треск, звон, осколки. И в груди — тот же обрыв, как тогда, с куклой. Никто не хотел плохого. Но никто и не сохранил. Всё, что было передано с доверием, разбилось. Немного пожурили — и забыли. А она осталась снова одна. С чувством, что не смогла сберечь. Что подвела. Что не оправдала любовь.
⸻
У её подружек были игрушки, которые ей были недоступны. Но главное было не в них. Их родители, казалось, понимали: эти игрушки — не просто вещи. Они были участниками игры. Родители делали домики, вязали одежду. Играли вместе. Её взгляд скользил не по игрушкам — по связям. Она не знала, как просить. Не знала, как заслужить. Более того, знала, что это бессмысленно. Но очень хотела того же.
И, может быть, именно поэтому однажды она украла. Маленькую шапочку. Связанную чьей-то мамой для чьей-то куклы.
Сразу стало трудно дышать. Шапочка никому из её кукол не подходила. Но выбросить её она не могла. Прятала, как будто прятала само желание. И, может быть, даже надеялась, кто-то заметит, скажет: «Так нельзя». И тогда можно будет признаться. Расплакаться. Вернуть. Получить прощение.
Но никто не заметил. И она осталась одна — с тайной, с тревогой и страхом, но и с надеждой быть разоблачённой.
Позже была витрина с новогодними игрушками. Она часто приходила просто смотреть. Однажды не выдержала. Взяла. Положила в карман. Не думала. Просто очень хотела. Игрушка разбилась по дороге. И, может быть, это даже было к лучшему. Не придётся объяснять то, что сама не понимала и все время бояться. Но внутри возникло ощущение — не про поступок, а про саму себя. Будто она вся — неправильная. Грязная. И желания её — тоже.
Стыдно! Как стыдно…
С тех пор она больше ничего не брала чужого. Но и поняла: другим можно. А ей — нет. Поэтому лучше не хотеть. Не мечтать. Потому что всё равно отберут. А боль — ни с кем не разделишь.
⸻
Потом случилось неожиданное. В тихий час в детском саду она начала прыгать на кроватях. Звала других. Смеялась громко. Всё внутри было слишком — и некуда было это слишком деть. И когда её остановили, вывели, поставили в холодной комнате — она почувствовала всё сразу! Она сделала то, что было нельзя, обманула ожидания любимых воспитателей, не оправдала их любви к ней. Так мог поступить только очень гадкий человек, такой, как она. И стоя в холодной комнате, одна, поняла, что наказание справедливо. Хоть все было и не специально, а вырвалось, как из-под крышки переполненной кастрюли.
А вечером мама спросила, что случилось. Она все рассказала. И впервые стало легко.
Потому что была виновата и ее наказали. Потому что всё встало на свои места. Потому что мама увидел, что ей стыдно, тяжело и одиноко, что она раскаивается. И она ее поняла и утешила.
А значит — её всё-таки видно.
⸻
Темы: стыд, вина, детское горе, потеря, наказание, детское одиночество, невидимость, самоосуждение
